Я уже не учу, как управлять людьми; я учу, как управлять собой.
Питер Друкер

Чтобы руководить другими, нужно сперва уметь руководить собой. Нужно воспитать в себе добродетель самообладания, которая подчиняет духу эмоции и направляет их жизненную энергию к исполнению нашей миссии.

Самообладание – это способность говорить «да» тому, что возвышает нас, и «нет» – тому, что порабощает. Несдержанность – знак бессилия и безволия, подлинное выхолащивание сердца.

Достаточно представить себе последствия невоздержанности, чтобы понять, насколько самообладание нужно лидеру.

Невоздержанность помрачает разум. Человек, помешанный на власти, деньгах или чувственных наслаждениях, теряет контакт с реальностью. «Невоздержанность, – пишет Пипер, – парализует способность к адекватному восприятию реальности и взвешенному принятию решений. Она лишает благоразумия, приводит к слепоте духовной, разрушает способность принимать верные решения»[1].

Я помню один забавный случай, когда из-за очевидной невоздержанности мы с другом утратили связь с реальностью. Однажды, в конце 1970-х, мы с семьей совершали путешествие по Атлантическому океану на парусной лодке отца, в окрестностях города Ла-Рошель. Мой друг Жан и я должны были нести вахту с полуночи до 4.00 утра. В час мы проголодались, взяли коробку с конфетами и стали беседовать, наслаждаясь спокойной лунной ночью. Спустя некоторое время неподалеку от лодки, к нашему ужасу, неожиданно появились скалы. Я разбудил отца и сказал, что есть проблема. Он посмотрел на нас, на металлическую коробку с конфетами, лежащую рядом с компасом… и все понял. Металлическая коробка влияла на компас, так что мы шли совсем не в том направлении! Увлекшись конфетами, мы проявили непростительную глупость, упустив из виду такую очевидную вещь. Это, впрочем, не помешало моему другу спустя несколько месяцев после этого унизительного события поступить в Парижскую политехническую школу, самый престижный вуз Франции…

Невоздержанность помрачает разум и ослабляет волю. Она подрывает выносливость и препятствует справедливости: властолюбец, стяжатель или развратник вряд ли будет уважать достоинство тех, с кем он работает или имеет дело.

Невоздержанность более всего портит сердце, вытесняя из него великодушие и смирение. Человек, лишенный самообладания, теряет чувство миссии и всякую способность к служению. Он зациклен на самом себе. Для него жизнь – не задание, а совокупность ощущений.

Невоздержанность подрывает доверие. Эскрива иллюстрирует это притчей: «Быть может, вы слышали в детстве сказку о крестьянине, которому подарили фазана с золотыми перьями. Вдоволь нарадовавшись и налюбовавшись подарком, хозяин задумывается: куда же его поместить? После нескольких часов сомнений он решает, что курятник – самое подходящее для фазана место. Куры потрясены красотой гордого незнакомца. Они видят в нем чуть ли не полубога и следуют за ним восторженной толпой. Но вот наступает час обеда. Хозяин бросает первые горсти отрубей – и проголодавшийся полубог несется, сбиваясь с ног, набрасывается на угощение и жадно набивает утробу. Миг – и чудо красоты обернулось прожорливым скотом. Какое жалкое зрелище! Разочарованные наседки бросились к поверженному идолу и клевали его до тех пор, пока не выдернули из его хвоста последнее золотое перо»[2].

Если мой босс взрывается, когда ему противоречат, или завидует, когда его затмевают, или грубо пожирает своим чувственным взглядом любую проходящую рядом женщину, то я скорее всего потеряю доверие к нему. Как обитатели птичьего двора, обратившиеся против тщеславного фазана, я буду относиться к нему… без особого почтения.

Самообладание оказывает прямое влияние на то, как человек осуществляет свой профессиональный долг. Возьмем пример управления временем. Директора компаний знают, что они должны посвящать достаточно времени долгосрочному планированию, общению с персоналом и его профессиональному и нравственному воспитанию. Однако исследования показывают, что в реальности они редко отводят больше 10% своего времени таким важным функциям. Они делают то, что приятно, а не то, что должно.

Нам приятно заниматься срочными делами. «Срочные дела, – говорит Кови, – обычно очевидны. Они давят на нас, призывая к незамедлительным действиям, и окружают со всех сторон. Делать их в основном легко и приятно. Но зачастую они не имеют абсолютно никакого значения! Важность, с другой стороны, напрямую связана с результатом. Важное дело – это шаг в направлении осуществления личной миссии, реализации собственных ценностей, достижению наиболее приоритетных целей»[3].

Многие люди, занимающие руководящие посты, не способны контролировать свои эмоции. Им нужны не семинары по управлению временем, а практика самообладания. Им нужно учиться говорить «нет».

Положительные и негативные эмоции

По мнению Платона тело – темница души, и эмоции – цепи, ее сковывающие. По Платону человек призван освободиться от тела, превзойти материальный мир и вступить в царство чистого духа. Для Платона свобода – это свобода от материи.

Платон здесь сильно заблудился. Эмоции нужны, они неотъемлемая часть человеческой природы. Что чисто духовно, то уже не человечно. Эмоции – это источник, поддерживающий и оживляющий человеческую природу. Положительные эмоции совершенствуют личность и делают ее эффективной. Мы призваны совершать добро не только посредством своей воли, но и посредством своего сердца, своих чувств, своих эмоций, своей плоти. Мы призваны наслаждаться добром. Восточная нирвана, стоическая апатия, платонический спиритуализм, кантовский морализм и религиозный пуританизм – вот учения, не постигающие роли и значения эмоций в жизни человека. Человек, который перед лицом несправедливости подавляет в себе гнев, вместо того чтобы дать ему волю, никогда не достигнет совершенства. В этом отношении евангельский Христос нанес смертельный удар развоплощенным доктринам: Он страшился, смущался, гневался, испытывал любовь, жалость и сострадание. Он радовался и плакал.

Положительные эмоции (целомудренная любовь, чистый страх, праведный гнев) порождают добрые поступки; негативные эмоции (нечистые желания, неправедный гнев, гордыня, зависть, стяжательство) порождают злые поступки.

Самообладание оживляет положительные эмоции и направляет их жизненную энергию к исполнению нашей миссии. По словам Пипера самообладание – «словно берега, благодаря которым река получает дар свободы, силы и быстроты»^[4].

Самообладание обуздывает негативные эмоции. Бог сотворил человека хорошим, но в результате грехопадения человеческая природа оказалась раненой, поврежденной: в человеческую природу вошла похоть, т.е. тройная склонность к гордыне, богатству и чувственному наслаждению. Благодаря самообладанию мы не отчуждены, не порабощены: мы обладаем собой.

Самообладание требует смирения – смирения признаться, что помимо благородных чувств нас обуревают нечистые эмоции. Смиренный человек сознает эту свою слабость и принимает меры, чтобы защищать свое собственное достоинство – свое сердце – от нападений низких страстей.

Очищая свое сердце, человек расширяет его, создает в нем место для величия и служения. Очищение сердца – это пожизненный процесс, в котором участвует Бог: в силу первородного греха, человек один не способен до конца очиститься.

Целомудрие: господство духа

Сексуальность – дар Божий. Ее цель – любовь между супругами и произведение потомства. Если мы видим в сексе в основном инструмент удовлетворения собственных страстей и действуем соответственно, то мы вносим нравственный хаос в самое сердце нашего бытия.

По идеологическим и коммерческим причинам многие внедряют в сознание людей именно это понимание сексуальности. Инструментализация сексуальности вбивает клин между супругами. «Я удивлялся, откуда бралось наше озлобление друг к другу», – признается герой «Крейцеровой сонаты» Толстого, вступив в брак, который соединял лишь плоть супругов и ничего больше, – «а дело было совершенно ясно: озлобление это было не что иное, как протест человеческой природы против животного, которое подавляло ее. Я удивлялся нашей ненависти друг к другу. А ведь это и не могло быть иначе. Эта ненависть была не что иное, как ненависть взаимная сообщников преступления – и за подстрекательство и за участие в преступлении»[5].

Объявив, что он всего лишь на миллиметр выше обезьяны, человек ведет себя так, словно он на сантиметр ниже свиньи. Под вопрос ставится будущее культуры, и общество оказывается под угрозой коллективного самоубийства. Упражняясь в самообладании, человек защищает себя и общество от хаоса и разрушения. В этом смысле самообладание и есть подлинная любовь к самому себе, подлинное себялюбие.

Однако самообладание – это не только самозащита, это нечто большее, нечто глубоко активное и положительное. В самообладании укореняется добродетель чистоты и целомудрия. Подлинная чистота – не холодная, унылая нравственность фрустрированной личности, а «ликующее утверждение любящей воли»[6]. Чистота как радикальная форма самообладания располагает лидера к тому, чтобы открыться другим и служить им бесстрашно, радостно и без расчета.

Бескорыстие: господство сердца

Кроме чистоты самообладание заключает в себе добродетель бескорыстия. Бескорыстие – не отказ, а внутренняя независимость от материальных благ.

Бескорыстие очищает и раскрепощает сердце. В бескорыстии можно упражняться среди материального изобилия. Директор крупной компании призван к бескорыстию не меньше, чем монах-отшельник. Но это не значит, что ему нужно являться в офис в монашеской рясе и сандалиях.

Бескорыстие – это не крикливая и лезущая в глаза бедность – личина лени и заброшенности. Бескорыстная душа содержит вещи, которые она использует, в хорошем состоянии. Она относится к ним бережно и извлекает из них лучшее.

Александр Васильевич Суворов – пример самообладания и нерушимой бескорыстности. «Суворов представлял собою яркое исключение среди возведенной в принцип продажности екатерининских вельмож, – пишет Константин Осипов, один из его биографов. – Все искали, чем бы поживиться, все воровали направо и налево. Французы грабили завоеванную Италию, австрийцы – Польшу. Суворов же никогда не взял ни одной вещи из бесценной добычи, которая доставалась войскам в результате его побед (…). Во всех своих привычках он был необыкновенно свободен. Он лишал себя даже элементарного комфорта. Ездил он всегда в самой простой таратайке или на первой попавшейся казацкой лошаденке, одевался в добротные, но грубые ткани, пользовался самой простой мебелью и т. д. Все это составляло разительный контраст с царившей в XVIII веке безумной роскошью»^[7].

Бескорыстие – господство сердца. Бескорыстие и чистота – это два крыла, на которых лидеры возносятся на орлиную высоту.

Праведный гнев

Лидеры не теряют хладнокровия. Они остаются спокойны и вежливы даже в самых трудных обстоятельствах.

«В лихорадочную атмосферу парламентских дебатов свежую струю вносил Робер Шуман, – писал депутат французского парламента Андре Филипп. – Его можно было видеть всегда готовым к диалогу, когда он пытался убедить, принимая возражения оппонентов с постоянным спокойствием и учтивостью. Он никогда не применял тривиальных средств, не преувеличивал вес аргумента, не повышал голос»[8].

Но перед лицом несправедливости кроткий Шуман умел гневаться. Он яростно воспротивился попыткам Французской республики отменить религиозное воспитание в школах Эльзаса и Лотарингии, что оказались во французской юрисдикции после Первой мировой войны. Хотя он был тогда лишь молодым депутатом Национальной ассамблеи, Шуман поднялся и прогремел:

«Ваши безбожные школы – это часть всеобщего плана по искоренению религии на территории Франции. Мы отвергаем их». Правительство отступило.

Праведный гнев – здоровая, благородная реакция на зло и несправедливость. Праведный гнев стимулирует мужество. А вот лицемерная кротость порождает трусость.

Хотя он проповедовал ненасилие, Мартин Лютер Кинг умел гневаться. Кинг говорит нам, что кротость есть ошибка, заблуждение, грех, когда справедливость и здравый смысл требуют гнева. «Если бы вы знали, – пишет он в 1963 г., – что злобная толпа, когда ей этого захочется, может линчевать вашу мать и отца или утопить ваших сестер и братьев, если ей взбредет такой каприз; если бы вы видели, как исполненные ненависти полицейские с полнейшей безнаказанностью оскорбляют, пинают, жестоко избивают и даже убивают ваших друзей и соседей; если бы вы помнили, что подавляющее большинство из 20 миллионов ваших братьев-негров задыхаются в нищете среди изобилия окружающего общества (…). Вот тогда бы вы поняли, почему больше ждать нам невмоготу. Наступает время, когда чаша терпения переполняется, и люди не желают больше быть повергнутыми в пучину несправедливости, где они испытывают разъедающее душу чувство отчаяния»[9]. Вот он, праведный гнев, подогревающий мужество и заставляющий нас действовать.

Благодарность vs. зависть

Зависть – это не стремление быть столь же богатым и успешным, как мой сосед. Подобная амбиция скорее всего полезна. Зависть – это нечто другое, она неизменно порождает ненависть к конкуренту. Зависть – продукт душевной скаредности.

Лидер великодушен. Он не завидует, а благодарит. Благодарит Бога за таланты, которыми Он его одарил. Благодарит родителей и друзей за духовные и материальные блага, которые он от них или через них получил. Благодарит и вознаграждает людей за их работу.

Добродетель благодарности радикально препятствует искушению завистью.

Любознательность vs. любопытство

Лидеры любознательны, а не любопытны. Любознательность – это желание знать, чтобы вникать в суть вещей. Любопытство – это желание знать, чтобы наслаждаться самим знанием. Любопытство – это вид сладострастия. Мозговой чувственник – понятие точное, его ввела Марина Цветаева[10].

Подлинная культура – это намного больше, чем поверхностное знание многих вещей, механическое запоминание и погоня за новизной. Нужны время для размышления и нравственные рамки для осмысления разрозненных фактов и мнений.

У лидера есть план формирования собственной личности и личности своих последователей. Он не читает все подряд книги и журналы, не смотрит всякие фильмы и не слушает любую музыку. Он избирателен: он отбрасывает то, что пошло, отфильтровывает то, что сомнительно, и наполняет свое сердце тем, что благородно.

Нет величия без самообладания: чтобы говорить «да» тому, что истинно и благородно, надо сначала научиться сказать «нет» тому, что низко и бесплодно. Потом надо уметь собирать весь эмоциональный потенциал нашей личности и направлять его к исполнению нашей миссии.

СЛЕДУЮЩАЯ СТРАНИЦА

---

[1] J. Pieper, Fortitude and Temperance, p. 63.

[2] Х. Эскрива, Друзья Божии, № 113.

[3] S. Covey, The 7 Habits of Highly Effective People, p. 151.

[4] J. Pieper, op. cit., p. 82.

[5] Л.Н. Толстой, Крейцерова соната, 13.

[6] Х. Эскрива, Христос проходит рядом, № 25. СПб, Белый Камень, 2008.

[7] К. Осипов. Суворов. Литгосиздат, Рига, 1949. Гл. XVII, Личность Суворова.

[8] См. R. Lejeune, op. cit., Prologue 2.

[9] Martin Luther King, Jr., “Letter from Birmingham Jail,” Liberation: An Independent Monthly, 8, no. 4 (1963): 10–16, 23.

[10] В письме к А.В. Бахрару от 25 июля 1923 г.

---