ЧАСТЬ III. ЧËРСТВЫЕ И РАНЕНЫЕ СЕРДЦА
Глава 1. Чёрствые сердца
Мы говорили о неуравновешенных сердцах, чей порок вызван отсутствием гармоничного взаимодействия с разумом и волей. Теперь следует сказать несколько слов о чёрствых сердцах – сердцах, не чувствующих красоту, добродетель, любовь, величие, милосердие, чужую боль.
Есть одержимые сердца, подобные тем, которые мы встречаем в героях романа Бесы Ф. М. Достоевского. Это адские сердца, готовые цинично плюнуть на любые ценности. Драматические и беспрецедентные события последних веков подтверждают существование таких сердец.
«Слушайте, мы сделаем смуту, – бормотал Пётр Верховенский быстро и почти как в бреду (…). Мы сделаем такую смуту, что всё поедет с основ (…). Каждый член общества смотрит один за другим и обязан доносом. Каждый принадлежит всем, а все каждому. Все рабы и в рабстве равны (…). Мы всякого гения потушим в младенчестве (…). У рабов должны быть правители. Полное послушание, полная безличность, но раз в тридцать лет (…) все вдруг начинают поедать друг друга, до известной черты, единственно чтобы не было скучно (…). Везде тщеславие размеров непомерных, аппетит зверский, неслыханный (…). Одно или два поколения разврата теперь необходимо; разврата неслыханного, подленького (…). Раскачка такая пойдет, какой ещё мир не видал (…). А тут сила, да ещё какая, неслыханная! Нам ведь только на раз рычаг, чтобы землю поднять. Всё подымется!.. И взволнуется море, и рухнет балаган, и тогда подумаем, как бы поставить строение каменное. В первый раз! Строить мы будем, мы, одни мы!» [1]
«Бесы» Достоевского – отчаявшиеся существа. Они не верят в Бога, но верят в дьявола. В своём отчаянии они решили взорвать вселенную, чтобы построить – по своему образу и подобию – что-то новое и невообразимое: земной ад – вечный, нерушимый.
Такие сердца, которые больше не принадлежат себе и блуждают по миру, чтобы демонизировать землю и её обитателей, может излечить только обряд экзорцизма.
Одержимые сердца есть, но они исключение. Зато мы нередко встречаем чёрствые сердца, такие как у флоберовского Фредерика Моро[2], лермонтовского Печорина, пушкинского Онегина, мориаковской Изабель Фондодеж[3]. Подавляя в себе голос совести, они стали сухими, холодными и даже циничными.
Фредерик Моро – романтически настроенный юноша, который под воздействием буржуазной среды Второй империи становится пустым и циничным. «Воспитание чувств» – книга о падении человека…
Григорий Печорин – пресыщенный аристократ, неспособный что-либо почувствовать (глаза его «не смеялись, когда он смеялся»), и разрушающий жизнь всех, кто его окружает. Но Григорий Печорин глубже и искреннее Фредерика Моро: «Зачем я жил? для какой цели я родился?.. А, верно, она существовала, и, верно, было мне назначение высокое, потому что я чувствую в душе моей силы необъятные (…). Но я не угадал этого назначения, я увлёкся приманками страстей пустых и неблагодарных». Порочные наклонности человеческой природы, если им не противодействовать, омрачают разум и колеблют волю, а главное – они портят сердце. Человек, помешанный на власти, деньгах или чувственных наслаждениях, зациклен на самом себе. Для такого человека жизнь – не задание, а совокупность ощущений. Других он уже не видит, не видит их достоинства, боли, потребностей.
Евгений Онегин – равнодушный молодой дворянин («рано чувства в нём остыли»), ради забавы флиртовавший с невестой своего друга, а затем убивший его на дуэли…
Изабель Фондодеж – убеждённая католичка из буржуазной семьи, несправедливая и лицемерная. Она часто и охотно исповедует свои мелкие грехи, не замечая того, что все её существо грешно, что вся её жизнь – сплошное нарушение всех евангельских заповедей. Изабель грешна по сути. Грешно её сердце. Она видит свои грешки, но не видит большого, тяжкого и смертного греха, который снедает её изнутри и превращает в чудовище. Она не видит, что каждый её поступок извращён нечистым намерением утверждать моральное превосходство человека, внешне исполняющего все обряды. Изабель исполняет свои христианские обязанности, но не живёт христианской жизнью. «Никогда я не встречал человека столь искренне несправедливого и порочного, как ты», – говорит её муж Луи.
Моро, Печорин, Онегин, Фондодеж… они стали такими по собственной воле. Никто не рождается с чёрствым сердцем. Сердце становится чёрствым.
Чёрствость – результат наших эгоистичных решений, которые, накапливаясь, делают нас невосприимчивыми к трансцендентному и изолируют нас от людей.
Решения, которые мы принимаем с раннего детства, во многом зависят от ценностей, которые приходят в нашу жизнь через родителей, учителей, окружающих нас людей. Тем не менее, это наши решения: мы их принимаем, сознательно или неосознанно.
Чёрствые сердца – не потерянные сердца.
Развращённый Григорий Печорин, встретив на своём пути целомудренную княжну Мери, мог бы обратить своё сердце.
Эгоцентричный Евгений Онегин мог бы существенно измениться, приняв любовь великодушной Татьяны.
Лицемерная Изабель Фондодеж могла бы разорвать оковы своей слепоты, если бы не умерла раньше мужа и успела прочитать его искреннюю исповедь, обращённую к ней.
Посредственный Фредерик Моро…
ПРАКТИЧЕСКИЕ СОВЕТЫ
Сам человек не способен преодолеть собственную чёрствость. Исцелить чёрствое сердце можно только извне, силой терпения и любви, подталкивая человека к искренности с самим собой.
[1] Ф. М. Достоевский, Бесы (II часть, VIII глава).
[2] Г. Флобер, Воспитание чувств.
[3] Ф. Мориак, Клубок змей.
