Система Нравственного Лидерства
Основы и сущность лидерства
Великодушие и смирение – сущность лидерства
- Великодушие – неизменная устремленность к великому. Лидер великодушен в своей мечте, в своей миссии, в своем личностном росте, в том, как он возвышает и вдохновляет людей.
- Смирение – неустанная преданность служению. Лидер привлекает, а не подталкивает; учит, а не приказывает; вдохновляет, а не распекает. Лидер не столько проявляет власть над другими, сколько дает другим возможность проявить себя.
Четыре базовые добродетели – фундамент лидерства
- Благоразумие помогает принимать верные решения.
- Мужество помогает рисковать и держаться избранного курса.
- Самообладание помогает подчинять эмоции духу и вкладывать их жизненную энергию в исполнение нашей миссии.
- Справедливость позволяет воздавать каждому свое и общаться с людьми эффективно.
Все человеческие добродетели – это добродетели сердца, ума и воли. Великодушие и смирение укоренены в основном в сердце. Благоразумие, мужество, самообладание и справедливость укоренены в основном в уме и воле. Без просвещенного ума и сильной воли лидерство невозможно, но лидера делает сердце – не ум и не воля.
Лидерские добродетели великодушия и смирения опираются на базовые добродетели благоразумия, мужества, самообладания и справедливости. Если одна из четырех базовых добродетелей отсутствует в нашей жизни, лидерство рушится.
Нет лидерства без Благоразумия
Великодушие без благоразумия?
Чтобы стать великодушным, нужно в первую очередь обладать благоразумием (практической мудростью). Благоразумие – руководитель всех добродетелей: оно подсказывает нам в каждой конкретной ситуации, как вести себя добродетельно. Кто лишен благоразумия, тот не сможет отличать великодушное поведение от мегаломанического. Дон Кихот не великодушен – он сумасшедший.
Смирение без благоразумия?
Безумец – ничтожный слуга.
Нет лидерства без Мужества
Великодушие без мужества?
Кто лишен смелости, тот не сможет совершить великие дела. Гамлет – маленький человек, потому что он трус.
Смирение без мужества?
Кто лишен выносливости, тот нестабилен, неспособен служить эффективно.
Нет лидерства без Самообладания
Великодушие без самообладания?
Невоздержанность вытесняет из сердца великодушие. Помешанный на власти, деньгах или наслаждениях, невоздержанный человек теряет всякое чувство миссии. Для него жизнь – не задание, а совокупность ощущений. Он становится маленьким, его сердце суживается. В «Мертвых душах» Гоголя Плюшкин – маленький человек, потому что он алчен.
Смирение без самообладания?
Невоздержанность вытесняет из сердца смирение. Человек, лишенный самообладания, теряет всякую способность к служению. Он зациклен на самом себе.
Нет лидерства без Справедливости
Великодушие без справедливости?
Eсли ты несправедлив, твое величие – фальшь и обман. Коммунист Владимир Ленин, евгенистка Маргарет Сэнгер, национал-социалист Адольф Гитлер (каждый из них отвечает за смерть множества миллионов невинных людей) – не гиганты, а ущемленные души, движимые невообразимой бесовской силой.
Смирение без справедливости?
Несправедливость вытесняет из сердца всякое желание служить.
“Основа основ” лидерства: самопознание
Два уровня смирения
Смирение – это служение. Но прежде всего – это самопознание. Самопознание – основа всей жизни человека, единственный путь, на котором возможны саморазвитие и лидерство. Это «фундаментальное смирение» (самопознание) отличается от «братского смирения» (служения). Оно – основа основ лидерства.
Фундаментальное смирение – это привычка жить в истине о самом себе:
- Мы не боги, а творения Божии.
- Мы свободные существа, обладающие трансцендентным достоинством.
- Мы ощущаем в себе злое начало, влекущее вниз; мы обременены духовной слабостью.
- Мы одарены определенными талантами. Мы смирены, если мы осознаем эти истины и живем в них.
Пирамида смирения
Метафизическое смирение
Метафизическое смирение – это осознание нашей тварности. Практиковать смирение – значит в первую очередь признать свой статус тварного существа: без Бога мы не существуем. Бог создал нас из ничего и постоянно сохраняет нас в бытии.
Метафизическое смирение побуждает нас служить другим, ведь оно позволяет нам узреть в других присутствие Божие: этим непрерывным даром бытия Бог присутствует
в каждом человеке.
Онтологическое смирение
Человек сам по себе ничто, но человек, созданный по образу и подобию Божию, – это чудо: он стоит чуть ниже Бога. Своим рассудком человек понимает, что он существо не только материальное, но и духовное, поскольку он обладает рациональным умом и свободной волей. Рассудком человек осознает силу своего духа и своего сердца.
Онтологическое смирение побуждает наc служить другим: оно позволяет нам узреть в них лик Божий.
Духовное смирение
Духовное смирение – это осознание того, что в человеке, по словам Аристотеля, есть «нечто, что противится и сопротивляется разуму». Склонность к гордыне, богатству и наслаждению – это факт личной жизни человека. Этот беспорядок есть результат нравственной и антропологической катастрофы (грехопадения), случившейся на заре человеческой истории.
Духовное смирение позволяет нам осознать необходимость самосовершенствования, чтобы служить людям эффективно. Только тот, кто сознает свои слабости, способен совершенствоваться и стать полезным.
Психологическое смирение
Признание собственного таланта – это проявление смирения, ибо это приближает нас к истине о себе самих. Мы должны иметь смирение признать собственные таланты. Признавая собственные таланты, мы благодарим Бога, нас сотворившего. Не признавать своих талантов – это не смирение, а неблагодарность.
Психологическое смирение позволяет нам открыть в себе таланты и умножить их, чтобы служить людям великодушно. Лидерское служение – не любое служение, а великодушное служение. Лидерство не в том, чтобы чистить обувь нашим детям или готовить завтрак нашим работникам, а в том, чтобы нашим талантом раскрывать и увеличивать то лучшее, что есть в людях.
Единство добродетелей
Роль благоразумия
Без благоразумия, т.е. практической мудрости, нет добра, и нет добродетели. Истина предшествует Добру. Благоразумие – руководитель всех добродетелей. Руководствуясь благоразумием, мы всегда будем отличать мужество от трусости и опрометчивости, великодушие – от малодушия и мегаломании, смирение – от гордыни и лжесмирения, самообладание – от невоздержанности и бесчувственности, справедливость – от несправедливости и суровости. Благоразумие – не посредственность, не половина того, что необходимо пройти, а вершина, кульминационная точка.
Восходящая спираль роста
Если каждая из добродетелей предполагает наличие благоразумия, то само благоразумие нуждается в наличии остальных добродетелей. Мы же воспринимаем реальность сквозь призму нашего характера. Добродетельный человек воспринимает всю реальность, видит всю истину. Гордец, напротив, воспринимает лишь то, что льстит его гордыне; трус – лишь то, что оправдывает его бездействие; стяжатель – лишь то, что умножает его капитал; сладострастник – лишь то, что дает ему удовольствие. Возрастая во всех добродетелях, мы совершенствуем свою способность осязать всю реальность и, таким образом, практиковать благоразумие. Все добродетели питаются благоразумием и в то же время подпитывают его. Это не замкнутый цикл, а восходящая спираль роста.
Фундаментальное смирение – руководитель благоразумия
Информация, которую несет в себе фундаментальное смирение (информация о нашем собственном достоинстве, о наших силах и слабостях), важна для практики благоразумия. «Самопознание, – говорит Сократ, – это начало мудрости». Фундаментальное смирение – это руководитель благоразумия, которое само есть руководитель всех остальных добродетелей.
Великодушие и смирение идут рука об руку
Чем больше мы осознаем свое собственное величие, тем острее мы должны осознавать, что величие есть дар Божий. Великодушие без смирения – не великодушие, а самообман, приводящий к большим катастрофам в личной жизни. Наши способности, даже те, которые мы приобрели в результате собственных усилий, являются, в конечном итоге, Божьими дарами. Эрик Лидделл, шотландский бегун, побивший мировой рекорд в беге на 400 метров на парижской Олимпиаде 1924 года, имел привычку говорить: «Бог сделал меня быстрым». Лидделл осозновал свой талант, но знал, что это дар Божий.